Ворон шел к кансильеру рано, но надеялся уже застать его на месте, а если нет, можно и подождать. Благо, это не трудно, да и неожиданность кансильеру обеспечена.
Пакет, который герцог держал в руках, вызывал немой вопрос у встреченных им пока еще малочисленных обитателей этого храма интриг и сплетен. Десять к одному, уже к обеду все только и будут, что толковать о том, что же именно принес герцог Штанцлеру, и что он сделал с этим "что". А учитывая намерения Алвы по поводу пакета - так и вовсе сплетни расползутся как змеи из старой лежащей на боку кадушки по весне...
Мысли настроения не улучшили. Скорее, добавили злости.
Он дошел до кабинета. Дверь не заперта, внутри никого. Ну что же, "с добрым утром, кансильер!"

=> Залы дворца, кабинет Штанцлера.

"Странно, дверь приоткрыта... Эр Август ни за что ни оставил бы кабинет нараспашку... Тут что-то не то... Все ли с ним в порядке?!" И венценосная особа, пугливо озираясь по сторонам, словно молоденькая служанка, задумавшая стянуть в неурочное время с кухни кусок пирога, зашла в открытую комнату. ...И тут же уткнулась взглядом в Алву, сидящего с совершенно непроницаемым, как, впрочем, и всегда, выражением лица, в кресле кансильера, за его же, кансильера, столом...

- Рокэ!- непроизвольно вырвалось у нее, - Что Вы здесь делаете?! И где эр Август? То есть, господин Штанцлер, - быстро поправилась она.

- Я мог бы спросить Вас о том же....А эр Август, то есть, господин Штанцлер... - Ворон выдержал красноречивую паузу, - он еще не пришел. Я жду его. Однако, я так понимаю, ожидание может затянуться, так что предлагаю Вам провести это время в моем обществе, раз уж мы так часто оказываемся вместе...
Герцог встал, и, обойдя стол, приблизился к королеве. Ближе, еще ближе... Его дыхание на ее шее.
- Ну так как? Я требую компенсацию за испорченный вчера ужин, - Рокэ обнял женщину и резко притянул к себе. Тон не оставлял сомнений в том, что это не любезность, а констатация факта.
Не дав ей вставить ни слова, он ее поцеловал, затем, удерживая за талию, так, словно дама была его собственностью, подвел к столу.
Все, что было на столе, полетело на пол - Ворон одним движением смахнул со столешницы все, что там было: перья, бумаги, чернила... На полу образовалась живописная лужа синего цвета, в которой утонули несколько недописанных писем, но Рокэ это не волновало.
Он усадил королеву на стол и без лишних слов задрал подол платья, обнажив ноги Катарины...

- А что не так? Господин кансильер вполне осведомлен о наших отношениях, так что мы его вряд ли удивим, - Он уложил ее на стол и принялся за дело , - Вам что-то не нравится? По-моему, Вас происходящее устраивает не меньше меня. Если не больше.

Алва не ответил. Он просто продолжал делать то, что начал, и по его лицу было видно, что он ни секунды ни о чем не сожалеет и ему глубоко безразлично, застанут ли их тут и кто.
Он провел пальцами по губам партнерши, усмехнулся - хмыкнул и, спустив руку несколько ниже, прижал ее к столу. Пальцы уперлись в солнечное сплетение королевы. Он держал, но не крепко, скорее просто обозначая давление и давая понять, что вырываться не стОит - это глупая и бесполезная затея.

Да что ж там происходит! Алва отчетливо услышал разговор меж... Ги? Судя по голосу - это был он и... кем-то еще. Отлично! Вместо кансильера - Ариго! А Штанцлер, видно, спит, разбери его закатные твари!
Рокэ привел в сидячее положение Катарину, небрежно поцеловал в губы и быстро отстранившись, привел себя в порядок.
Жестом указав королеве, что лучше ей молчать, он мгновенно оказался у двери и в следующий момент вышел в приемную, плотно закрыв оную дверь за собой.
- О! Какая милая встреча, господа! - Ворон улыбался, но эта улыбка никому не сулила ничего хорошего, - я, оказывается, не единственный, кто желает говорить с кансильером с утра?
Видя,как вытягиваются лица посетителй, герцог продолжил:
- Я вот тоже решил побеседовать с ним. Только Штанцлера по сию пору нет. И я вынужден дожидаться его в его кабинете, быть может, кто-нибудь сходит и позовет господина кансильера? Например, Вы, граф? - Рокэ повернулся к Ариго, - иначе, боюсь, мы здесь принуждены будем заночевать... Как, полковник, Вы еще тут?- И Ариго перестал существовать для Алвы , - а Вам, господа, видно, придется дожидаться здесь. И... заодно сообщить о том, что я занял кабинет. На время, разумеется.
С этими словами Ворон вернулся в кабинет, хлопнув дверью перед носами почтенного собрания.

- Доброе утро, господин кансильер!- королева склонила голову в поклоне. Отчего-то она выбрала самый темный угол кабинета. Но и в полумраке было видно, что она выглядит какой-то подавленной, осунувшейся и... как будто помятой?

Герцог дошел до стола, когда дверь отворилась и на пороге появился хозяин кабинета. Ворон любезно, но иронично приветствовал кансильера.
- Доброго утра, кансильер! Надеюсь, оно для Вас будет добрым. А пока у меня есть несколько вопросов.
И первый из них - как Вы думаете, что вот в том свертке? - герцог указал на пакет, лежавший в кресле.

Похоже, обычно предусмотрительного Джастина сегодня постигла неудача по всем пунктам: как он узнал, эр Рокэ был во дворце, но сейчас находился на каком-то совещании, а Ее Величество вышла из своих покоев и направилась в неизвестном направлении, дабы вернуться через не менее неизвестное время. В результате Придд сначала устроил сестрам прогулку по дворцу, а затем в компании полной добродушной фрейлины принялся развлекать их за фруктами и сладостями в приемной возле апартаментов Катарины. Тем временем, однако, Джастин не терял времени: обаял фрейлину, дабы та сразу же по возвращении Ее Величества уговорила Катарину принять сестер Придд (хоть толстуха и сообщила, что с утра королеве нездоровилось) и послал слугу к кабинету эра Августа Штанцлера уведомить Рокэ Алву, что прибыл его оруженосец с сестрами. Оставалось только ждать...

Заботливо проинструктированный Джастином слуга на входе в приемную кансильера осведомился у секретаря эра Штанцлера, кто сейчас находится у него в кабинете, получил ответ - у кансильера были Ее Величество и эр Рокэ Алва - и ОЧЕНЬ УБЕДИТЕЛЬНО попросил секретаря доложить вышеозначенным особам: к эру Алве прибыл оруженосец Джастин Придд с докладом, а две его сестры просят аудиенции у Ее Величества. Все трое в данный момент ожидают в приемной возле покоев Ее Величества. В общем, резюмировал слуга, во дворце целое семейство Спрутов...

Секретарь Штанцлера внимательно выслушал тираду и вежливо обозначил стук в дверь кабинета эра Августа...

Филипп оглядел пустую (на удивление) приемную и развернул сверток. Некоторое время изучал его содержимое, состоявшее из бумаг, потом длинно присвистнул и выругался:
- Ну вот кто меня просил? Сидел бы себе на Марикьяре или в Хексберге, а не лез в эту грязь!
Он убрал бумаги обратно в сверток, а сверток в карман, и уставился в окно.
Когда Ноймаринен вышел из кабинета Штанцлера, Филипп лениво спрыгнул с подоконника, подошел к Первому Маршалу, отдал честь:
- Господин Ноймаринен, я привез вам пакет от адмирала Альмейды. И еще кое-что... не очень приятное...
Аларкон вытащил официальный пакет и тот самый сверток и протянул все это Рудольфу.