...Врываясь белыми остриями в ткань марагонского вечера, белели палатки. Пылали костры, обращая в воду матово-молочный снег и собирая вокруг себя черно-белые фигуры, почти сливавшиеся на фоне отблесков пламени и вечерней синевы в единую шашечницу, повторяющую собой герб ушедшего в пыльные книги Марагонского герцогства.
Ноймаринен спешился. Гвардейцы, одетые в такую же простую дорожную одежду, остались в седле, лишь переглянувшись.
Спина болела нещадно, ноги превратились в стальные пружины, неумолимым Создателем гнущие стареющего маршала к земле.
Сжав зубы, Рудольф, подошел к ближайшему костру.
- Ваше имя и цель прибытия, сударь, - старый, по-северному жилистый сержант поднялся с расстеленного на земле плаща. Пятеро солдат по-прежнему наслаждались ласковым теплом костра, не видя за своей спиной ни сержанта, ни герцога.
Ноймаринен чуть шагнул вперед, почти вплотную приблизив худое лицо, обрамленное пепельной бородкой к льдистым глазам сержанта.
- Штефан.
Усы служаки встопорщились.
- Господин Пер...
- Першвассер, - оборвал герцог, изъяв из дорожной сумки конверт желтоватой бумаги, - Господину маршалу. Лично в руки. Меня здесь не было. Ты меня не видел, твои молодцы тем более.
Штефан кивнул и закрутил усы, запрятав письмо за пазуху.
Ноймаринен, переставляя непослушные ноги, прошел к Стальной. В столице надо быть не позже полудня.

==> Особняк герцога Ноймаринен