Но он уже давно не был здесь... У него был повод бояться того, как отнёсся кардинал к сотворённому молодым генералом за последние месяцы, но... страх - плохой советчик.

Слуга провёл генерала в кабинет.

- Ваше Высокопреосвященство. - Юноша поклонился и поднял взгляд на кардинала.

Мысли возвращаются к шадди. Без чашки горячей отравы будет трудно продолжать вторые сутки бодрствовать. Но разговор с генералом должен состояться здесь и сейчас. А значит, об отдыхе и покое не стоит и задумываться. Впрочем, отдохнуть кардинал сможет только после смерти, но В Закат он не торопится, покуда не завершит все свои дела здесь.

- Шадди, генерал? Не желаете ли Вы мне что-либо поведать? Или Вы зашли просто осведомиться о моем самочувствии? - с генералом Савиньяком не стоит играть роль.

С генералом следует быть предельно откровенным. Естественно, соблюдая разумные пределы. Есть то, что кардиналу сейчас не нравится в поведении и жизни Савиньяка. Впрочем, не душа генерала заботит Квентина, о нет, оставьте это эсператистам. Интересы Сильвестра давно переплелись с интересами Талига. А Талигу нужны опытные генералы. А все, что может помешать Талигу и его процветанию, должно быть убрано с дороги. Ну так что, юноша, что Вы предпочтете? Начнем игру?...

Прищурился...слуга принес две чашки шадди: для кардинала - в черной чашке, для Лионеля - в белой. Просто дань старой традиции.

- Генерал, Вам хочется побыстрее обрести статность и... старость? - слегка склонил к плечу голову, уверен в себе и непоколебим.
Учитесь, юноша. В первую очередь, держать себя. И не показывайте слабость ни другу, ни врагу.

- Интересный вопрос, Ваше Высокопреосвященство. Физически – да, статность, силу, ибо я слишком давно забросил тренировки. Но по опыту душевному - старость. Осталось понять, что важнее.

Широко улыбнулся. Глаза смеялись тоже.
Пожалуй, чересчур нагло. Но... посмотрим. И, кажется, я всё ещё пребываю в своей лихорадке, если нарываюсь столь откровенно. А.. всё равно

- Она просила аудиенции, но, к сожалению, у меня в это время были дела поважнее. Например, заботы о помыслах людей праведных.

Лицо как фарфоровая маска. Непонятно, о чем думает кардинал, но говорит он спокойно и слегка отчужденно. Предупреждение или уже казнь? История о связи Савиньяка с _той_ женщиной, кажется, была на устах у всей Олларии. И этот факт, разумеется, известен и кардиналу.

- Пожалуй, угроза со стороны небезызвестного Вам Росио провести со мной очень_тщательную_беседу на эту тему и подправить искажения в моем сознании подействовала. Но… Ваше Высокопреосвященство, когда женщина пишет, что ей дурно, а чернила расплываются на листе, – я ей верю... Но когда получаю шанс узнать, что одновременно с посланием мне она назначает у себя вечером небольшой прием для близких подруг… Дама ни для кого не прихорашивается столь тщательно, как для общества других дам. И едва ли человек действительно не может ничего делать, кроме как переживать наш разрыв. Это я находился в таком состоянии, что почти запустил все свои дела, что непростительно.
Если слезы и были – то теперь я очень сомневаюсь в причине, которая была мне названа.

Все такое же спокойное лицо:
- Я ничем не смогу помочь, пока вы сами не решите, что хотите рассказать сейчас, генерал.
...а потом я посмотрю - захочу ли вам помогать..

Череда образов мелькнула перед Лионелем, и он предпочёл отстраниться от них. Воспоминания и горьки, и приятны… А вот приятность сейчас точно ни к чему. Будет больнее. И будет новая попытка не перейти грань, сделать шаг назад и оставить всё, как есть

Но я знаю, что это было бы лишним повествованием..., Ваше Высокопреосвященство, - тихо произнёс Лионель. - Эти воспоминания держали меня очень долго, и я не хочу вновь оказаться в их власти.